Отношения с другим начинаются тогда, когда ты прожил и устаканил отношения с самим собой.
До тех пор человек приносит в контакт собственные неприсвоенные части и начинает с ними же, в лице другого, взаимодействовать: бороться, спасать, ожидать. Проще говоря, выносит свой внутренний конфликт наружу.
К примеру, если у меня не присвоена (а значит позитивно одобрена, а не просто замечена с отвращением) хрупкость, инфантильность, слабость, растерянность, забывчивость, то я буду выделять в другом ровно эти детские проявления и активно с ними взаимодействовать.
Если же в тени агрессия, высокомерие, оценочность, контроль, зависть и злость, то я буду выделять из всего другого ровно эти черты и с ними вступать в конфликт.
Всего многообразия другого мне видно быть не может по простой причине – мне не видно всего себя.
И только в тот момент, когда я, в том числе через второго, присоединю к себе через стыд собственное до этого незнакомое, зачастую малоприятное, собственные однажды в следствии личной психической истории отщепленные части, только когда я начну видеть (на сколько возможно) всего себя – тогда мне открывается более объемный второй.
Вывод напрашивается следующий: бегать от себя можно бесконечно, но психическая жизнь устроена так, что она будет постоянно мне возвращать через других отвергнутый материал и, по сути, никуда я от него все равно не убегу, но сильно испорчу собственное качество жизни в целом и отношении в частности.
Татьяна Фишер
0 комментариев